Традиционно, Восьмеричный путь (правильные воззрение, образ жизни, поведение, речь, помыслы, старание, памятование, медитация) приписывается самому Готаме, хотя некоторые ученые считают его компиляцией, составленной уже после Будды. В любом случае, Восьмеричный Путь служит удобным “оглавлением” к Будда-Дхарме. В этом посте я попытаюсь расшифровать каждый из восьми элементов Пути немного яснее и конкретнее, чем это сделано, например, в Википедии.
Начнем с терминологии. В данном контексте, слово “арья” — “благородный”, означает не принадлежность к хорошей семье, а цивилизованность как противоположность дикости и варварству. Слово ”марга” — “путь/дорога”, здесь обозначает не столько последовательность шагов, сколько методику тренировки. (Для сравнения, выражение “Серединный Путь” использует слово “пратипада”, т.е. вход, вступление, начало.) Восемь элементов пути — это не уровни или ступени, а метафорически выражаясь, “группы мышц”, которые Будда учит тренировать. Каждый элемент начинается со слова “самъяк” — которое традиционно переводится “правильный”, но в обиходе означает, скорее, “хорошо сделанный”, “добротный”, “качественный”. Значит, речь идет не о соответствии каким-то внешним правилам, и не о моральных категориях хорошо-плохо, а о практической пользе и эффективности.
Таким образом, древний благородный восьмеричный путь — это описание наиболее эффестивных методов всесторонней тренировки, направленой на достижение конечной цели буддизма — Освобождения-через-Мудрость (“нирваны”).
Правильное Воззрение
(еще можно сказать “правильный взгляд на вещи” или “правильная жизненная философия”) — это не столько понимание каких-то абстрактных принципов, сколько такая философия, под влиянием которой человек совершает поступки, приводящие к хорошим результатам, как для себя самого, так и для других людей.
В первую очередь, правильный взгляд на вещи означает признание того, что хорошее и плохое действительно есть, что совершая те или иные поступки мы можем повернуть свою жизнь и жизнь других людей к лучшему, и что у нас есть выбор, какие поступки совершать. Таким образом, взгляд на вещи человека не признающего хорошее и плохое (нигилизм), или перекладывающего ответственность за свою судьбу на других (сознание жертвы), или верящего только в силу религиозных ритуалов (а не в целенаправленые действия), или отрицающего свободу воли (фатализм/детерминизм) — автоматически считается неправильным.
Кроме того, правильный взгляд на вещи обязательно допускает огромное влияние обстоятельств на поведение человека. Человек понимающий, что его свобода выбора не абсолютна, будет стараться избегать плохих обстоятельств и будет стремиться сменить окружающие его неблагоприятные обстоятельства на более благоприятные. Соответственно, философия предполагающая наличие абсолютного агента (“я”) вольного совершать любые поступки, считается заблуждением. С другой стороны, философия человека, полностью отрицающего наличие личности, а значит и личной ответственности за совершенные поступки, приводит к плохому результату для себя и других, а значит тоже считается неверной.
В конце концов, правильный взгляд на вещи включает в себя веру в то, что Освобождения-через-Мудрость действительно можно достичь, что даже плохой человек может исправиться, а глупый — поумнеть, и что никакое количество совершенных ошибок не может закрыть серьезно настроеному человеку путь к исправлению. Иными словами, философия человека считающего результат буддизма фикцией, или считающего этот результат практически недостижиммым из-за собственных “грехов”, недостойности и т.п., или достижимым только “через сто тысяч перевоплощений” — такая жизненая позиция с точки зрения буддизма тоже является ошибочной.
Как видно, Правильное Воззрение — это позитивная и гуманитарная философия, не чурающаяся кажущихся противоречий и неточных формулировок, избегающая логических ловушек и теоретических крайностей, и ориентирующаяся на практическую пользу.
Правильный Образ Жизни
Для меня это не самый интересный элемент восьмеричного пути, поэтому развернутого описания я приводить не буду, но если вкратце, правильный образ жизни, это такой образ жизни, который не требует от человека каждый день нарушать большинство буддийских принципов. Неправильным считается образ жизни наемного убицы, профессионального мошенника, наркоторговца, самогоноварщика, сутенера, работорговца, и тому подобное.
Правильное Поведение,
или “правильная деятельность” — это деятельность направленная на достижение хорошего результата для себя и других.
В частности, правильное поведение включает в себя: проявление доброты к другим, умеренность в собственных желаниях, выбор правильных обстоятельств (особенно правильных друзей), общая собранность и дисциплинированность.
Что касается неправильных действий, они более-менее совпадают с грехами известными нам из Христианства: убийство, воровство, прелюбодеяние, неумеренность в сексе, еде, сне, потреблении алкогольных напитков и т.п.
В отличие от Христианства, с точки зрения буддизма, неправильное поведение не аморально само по себе (не гневит Господа), а просто-на-просто приводит к плохим результатам — и, следовательно, является продуктом ошибочного понимания. Кроме плохих результатов (наказания, разрыва отношений, потери репутации), совершение неправильных поступков приводит к возникновению негативных эмоций, под влиянием которых человек теряет способность ясно мыслить и опять совершает неправильные поступки. Практика воздержания от совершения проступков направлена в первую очередь на разрыв этого порочного круга, через само-перевоспитывание, т.е. постепенное вытеснение плохих привычек и наклонностей хорошими.
Кроме того, в неправильную деятельность включаются такие казалось бы безобидные действия, как, например: вульгарный хохот, дикие пляски, пение навзрыд, склонность к роскошной жизни, само-украшение. Хотя эти действия не причиняют прямого вреда, они являются вторичными проявлениями неумеренности, расхлябанности, неверной жизненой философии. Например, любовь к украшениям считается признаком излишней озабоченности своим внешним видом, а неумереный смех — признаком незрелости. С этой точки зрения, культивирование Правильной Деятельности помогает развитию способности само-контроля.
В конце концов, смерть человека, совершившего много хорошего и мало плохого, хотя бы отчасти сопровождается чувством удовлетворения — таким образом Правильное Поведение обеспечивает человеку спокойную смерть, не сопровождаемую муками совести и чувством вины.
Правильная Речь
В сущности, Правильная Речь это всего-лишь разновидность Правильного Поведения, и как таковая, она определяется также — как (вербальная) деятельность, направленная на достижение хорошего результата для себя и других.
Правильная речь подразумевает воздержание от ругани, запугивания, лжи, хитрости и запутывания, сеянья распрей, распространения сплетен и слухов, а также бесполезной болтовни. Эти запреты призваны не только защитить других людей, но и приучить практикующего к преодолению вредных наклонностей. Действительно, ругань считается результатом раздражительности, ложь — результатом жадности, а склонность к болтовне — признаком умственной нечистоплотности.
Согласно сутрам, правильная речь — правдивая, добрая, точная, примирительная, немногословная, спокойная. Правильная речь не расстраивает другого человека негативом, безнадегой, жесткой критикой, а наоборот — поддерживает и настраивает на позитив. Правильная речь — полезная для того кто говорит, для того кто слышит, и для того о ком говорится — рождается из правильного состояния ума.
Правильные Помыслы,
или “правильное намеренье”, “правильное отношение”, “правильные мысли” — это третий элемент в классической буддийской тройке Тело-Речь-Ум. Если предыдущие два элемента относились к внешней — то есть физической и вербальной деятельности, то этот относится к деятельности внутренней — то есть ментально-эмоциональной. Стоит особо подчеркнуть, что в буддизме понятие “ум” (“читта”) включает в себя не только интеллект, но и эмоциональное состояние, то что у нас называется “душой” или “сердцем”.
Правильные помыслы определяются как такое состояние ума и эмоций, которое приводит к принятию правильных решений и совершению правильных действий, т.е. отношение ко всему миру с добротой, дружелюбностью, участием, уважением, благодарностью, позитивной уверенностью.
Как водится в буддизме, правильное легче всего разъяснить на примере неправильного:
Отношение отталкивания (неприязнь) порождает намеренье избавиться, перерастающее в ненависть, эмоцию гнева, желание навредить, а отсюда — агрессивные физические и вербальные действия. Отношение притягивания (цепляние, обсессия, фиксация, привязанность) порождает намеренье обладать, отсюда идут тоска и неудовлетворенность, вырастающие в страстное желание, зависть, жадность, похоть и соответствующие действия. Отношение неуверенности порождает сомнения в себе и тревожные мысли об общественном долге, отношениях с людьми, их мнениях о себе (репутации), что в свою очередь приводит к нерешительности в действиях, неспособности принимать решения, нервозности при общении с людьми и даже к депрессии и суициду. Для симметрии, к неуверенности иногда добавляют ее противоположность — гордыню, или переоценку собственных знаний и способностей. Под влиянием переоценки человек поступает нагло, бесстыдно и безрассудно.
Три неправильных отношения соответствуют трем так называемым “омрачениям” (klesa) — гнев, страстное желание, запутанность. Из них гнев считается очень опасным, но быстро проходящим; страстное желание — не очень опасным, но долгоиграющим; и запутанность очень опасной и очень долгоиграющей. Под влиянием омрачений человек перестает понимать что хорошо и что плохо для него и других.
Кроме хорошего отношения к людям, отсутствия притягивания/отталкивания, поддержания позитивного настроения и уверенности в себе, правильные помыслы подразумевают ум не сожалеющий о прошлом и не тревожащийся о будушем, а спокойно работающий в настоящем.
Правильное Старание,
или “правильное усилие” — это усилие, направленое на очищение ума-и-сердца от “омрачений” (см. предыдущий раздел). В сутрах правильное старание сравнивается со старанием человека отмывающего свое тело и волосы от грязи, или стирающего сильно запачканую одежду.
Стандартная формулировка правильного старания звучит примерно так:
- Стараться, чтобы плохие/вредные помыслы не возникали,
- Стараться остановить уже возникшие плохие/вредные помыслы,
- Стараться вызвать в себе хорошие/полезные помыслы,
- Стараться поддерживать уже возникшие хорошие/полезные помыслы.
В первую очередь, Правильное Старание подразумевает решимость не идти на поводу у собственных слабостей (патологических реакций, негативных эмоций), и не пускать ситуацию на самотек, а наоборот, взять контроль над своим внутренним состоянием в собственные руки. Противоположностью Правильного Старания выступают: потакание своей лени, смакование безнадежности ситуации, пассивное ожидание (“как-нибудь само попустит”), и перекладывание ответственности на других (“я не нервный, это ты меня вывела”).
В сутрах приводятся следующие техники очищения ума-и-сердца от уже возникших “омрачений”:
- Омрачения связанные с отношением отталкивания (неприязнь, гнев, ненависть и так далее) — очищаются намеренным продумыванием мыслей о любви, доброте, взаимосвязанности, а также перечислением хороших качеств объекта неприязни.
- Омрачения связанные с отношением притягивания (неудовлетворенность, желание, похоть и так далее) — очищаются визуализацией отвратительных качеств объекта влечения, а также намеренными рассуждениями о плохих результатах к которым получение желаемого может привести. Например, влечение к противоположному полу очищается визуализацией трупа, а также мыслями о запахе грязного тела, о содержимом внутренних органов, и о наихудших возможных реалиях семейной жизни.
- Омрачения, связанные с неуверенностью в себе, очищаются вспоминанием собственных достижений, хороших поступков (еще одна причина их совершать).
- Омрачения, связанные с неуверенностью в учении Будды (сомнения в возможность достижения Освобождения-через-Мудрость, боязливость в общении с небуддийскими людьми) очищаются обдумыванием достижений Будды и великих буддистов, а также чтением буддийских текстов.
Также в Правильное Старание входит профилактика возникновения новых омрачений, так называемая “защита врат”. Она заключается в том, чтобы не позволять уму бесконтрольно впускать в себя возбуждающие/раздражающие впечатления. Например, не пялится на девушек, не смотреть будоражащие фильмы (во времена Будды — спектакли), не водиться с сомнительными друзьями. Кроме таких очевидных правил, защита врат включает и более тонкие практики, например: прерывать разговор идущий в сторону ссоры, не давать себе обдумывать угнетающие мысли, держаться подальше от больших скоплений народа, и, в наши времена, минимизировать поток плохих новостей и рекламы.
Правильное Памятование
иногда неверно переводится как “правильная осознанность”.
Тренировка само-осознанности, это когда мы стараемся ходить, лежать, кушать, какать не на автомате, а задействуя критическое мышление — “а то ли я делаю?”. При всей полезности, как знает любой, кто пытался ее практиковать, само-осознанность — штука очень текучая. Любая попытка повернуть мозги набекрень и смотреть на себя как-бы со стороны работает недолго — привыкание к любому положению “точки сборки” переводит сознание в автоматический режим. Будда сравнивал такую обычную, ни на что не “заякоренную” осознанность с пустым кувшином, который легко опрокинуть.
Поэтому Будда учил “укорененной” осознанности, т.е. осознанности основаной на удерживании в памяти одной конкретной, определенной вещи. Это и есть практика “правильного памятования”.
- Для тех, кто слишком много времени проводит в голове, или слишком легко теряется при общении с людьми, рекомендуется Памятование укорененное в теле. Из всех буддийских практик эта, пожалуй, самая наиважнейшая и самая недооцениваемая! Смысл ее в том, чтобы постоянно “оставаться в теле”, то есть удерживать часть внимания на ощущениях в теле и вокруг него. Как я уже неоднократно писал, состояние тела и проецируемых на него эмоций является своего рода окном в подсознание.
- Для тех, кто подвержен гневу и прочим сильным эмоциям, рекомендуется Памятование укорененное в дыхании. Смысл тот же самый, ведь дыхание являтся идеальнейшим барометром нашего эмоционального состояния. Вниманье следует удерживать на субъективном “месте” где вдох соприкасается с душой.
- Для тех, кто склонен драматизировать любую ситуацию и слишком серьезно относится к любой мелочи, рекомендуется Памятование укорененное в смерти. Как говорил Дон Хуан: смерть — лучший союзник. Постоянно помня о неизбежности смерти, и сравнивая свои житейские неурядицы с этой “универсальной точкой отсчета” человек может правильно оценить реальный размер любой проблемы и ее место на шкале жизни-и-смерти.
- Памятование укорененное в Дхарме рекомендуется тем, кто более-менее избавился от “грубых” омрачений и теперь работает над перестройкой картины мира. Смысл в том, чтобы отучиться смотреть на мир как на него смотрят обычные люди — т.е. как вульгарное ристалище где мы сражаемся друг-с-другом за кусок счастья, а потом умираем. Для этого человек заставляет себя намеренно интерпретировать мир в терминах Дхармы, например: 1) видеть все вокруг как совокупность атомов, молекул, физических и химических процессов преобразования термической, кинетической и электромагнитной энергии; 2) видеть людей как скопление белков, клеток, тканей, органов, как звенья в цепочке потомков являющейся выражением генов предков; 3) видеть собственную психику как процесс обработки мозгом сигналов; 4) видеть взаимодействие людей как информационный процесс; 5) видеть общественные процессы как эволюцию мемов. (Все эти вещи в зачаточной форме были известны еще во времена Будды, например вместо атомов были “шесть великих элементов”, вместо компутационной модели психики говорили про “манас”, “самскары” и цикл “читта-вртти”, вместо мемов говорили о “демонах” и так далее.)
Как видно, цель Правильного Памятования на начальных этапах — развитие самокритичности, придание сознанию усточивости для защиты от внешних раздражителей — направлена на отсоединение сознания от обычной картины мира (в терминах Кастанеды — “отцепление внимания от первого кольца силы”), а на более продвинутых этапах практика Правильного Памятования постепенно превращается в переключении сознания на любую радикально другую картину мира (“перецепление на второе кольцо силы”).
Поначалу, внешние силы постоянно сбрасывают человека на первое кольцо, и задача человека научиться делать выбор между мирами, снова и снова перецепляясь на второе. Когда человек научился стабильно удерживаться на втором кольце, он может добавить третье, четвертое, и любое другое, без особых усилий, и даже научиться виртуозно переключаться между ними.
Человек хоть однажды полностью переключившийся на другое кольцо полностью меняет свое восприятие первого кольца, то есть свое отношение к обычной картине мира. Он уже не может попасть в привычный мир из которого он начал свое путешествие, не может вернуться в свой родной Икстлан, а обитатели обычного мира представляются ему фантомами. Эта красивая метафора Карлоса Кастанеды прекрасно описывает переключение интерпретаций мира с помощью практики Второго Внимания Правильного Памятования.
Правильная Медитация
это, по сути, углубление практики правильного памятования, только если памятование было, в основном, направлено на работу с умом, то “медитация” — это работа с сердцем.
Вообще, переводить технический термин “самадхи” словом “медитация” или “сосредоточение” не столько помогает, сколько сбивает с толку, ведь это понятие включает в себя такие смыслы как “объединение”, “гармонизация”, “успокоение”, “настройка”, “согласие”, “убеждать”, “направлять”. Уже из этого списка должно быть понятно, в чем смысл Правильной Медитации — направляя и убеждая ум, нужно научиться настраивать свой внутренний мир так, чтобы объединить ум, сердце, тело и весь мир, и достичь состояния гармонии и спокойствия. Попросту говоря, нужно приучить свое сердце всегда быть счастливым, независимо от обстоятельств.
Будда сравнивал медитацию с настройкой музыкального инструмента — он говорил, что струны не должны быть перетянуты или недотянуты, а выбор тональности зависит от того, какое настроение вы хотите создать.
Традиционно, Правильная Медитация объясняется как последовательность из четырех “созерцаний”, или “дхьян” (произносится “jян”):
- Отцепившись от плохих состояний, бикшу приучается входить в радостное состояние с помощью рассуждений и самовнушения.
- Со временем он может научиться входить в радостное состояние и удерживаться в нем даже без помощи рассуждений и самовнушения.
- Со временем он может “перерости” радость, и научиться поддерживать состояние стабильной спокойной уравновешенности.
- Со временем он может “перерости” стабильное спокойствие, и выйти в неописуемое состояние динамической свободы.
Итак, что мы видим? Первые две стадии — это не что иное, как современная практика аутотренинга или аутогенной тренировки! Начиная с третьей стадии, акцент смещается со “стараться” на “не перестараться”. На самых продвинутых уровнях тренировки, человек отучается во всем зависеть от Дхармы и приучается к полной свободе.
Заключение
Конечная цель буддизма описывается как способность свободно лавировать между эмоциональными омрачениями и интеллектуальными ограничениями, способность разруливать любые ситуации, отсутствие привязанностей к любым состояниям, свобода от всех отношений типа притягивание/отталкивание.
Именно эту доведенную до мастерства способность лавировать в океане Сансары Будда парадоксальным образом сравнивал с безопасным островом или надежной гаванью, на котором практикующий находит убежище от страданий и смерти. Это динамическое Убежище и называется Освобождением-через-Мудрость, или Нирваной.
В конце февраля в долину Ганга приходит весна. Не та безумно-ревущая пьянящая весна, какая наблюдается где-нибудь в Сибири или, хотя бы, в Карелии, а благополучно-счастливая, никогда не видавшая трудностей, северо-индийская весна. Но даже без настоящей зимы, весна есть весна: порывистый ветер разгоняет пелену облаков, яркое небо звенит голубизной, согретая солнцем земля источает запахи жизни. Единственное, что показалось бы странным русскому человеку, так это обилие листвы на деревьях. Избалованые влагой листья наплевали на осень, провисели всю зиму, и только сейчас, в преддверьи сухого сезона, начинали неохотно опадать.
По дороге из Гайской Купели в столицу, бикшу обсуждали предстоящий визит к Бимбисаре, а также события последних трех месяцев:
– Скажи, Учитель Готама, почему Кашьяпа никак не мог понять твое учение? Ведь ты столько раз объяснял!
– Ты что, Асадж, сам не видел, какой он мудак?
– Коньдыня! — строго обрезал Готама, — вот это и называется “сеять распри словами”, то что ты сейчас делаешь. Помнишь, ты просил привести пример?
– Понял, больше не буду, — Коньдыня, обычно склонный отстаивать свое исконное право “называть мудака мудаком”, сегодня был в миролюбивом настроении.
– А насчет Кашьяпы… Понимаешь, Асваджит, — вздохнул Готама, — некоторые люди считают, что цель философского диспута — переспорить собеседника и доказать свое превосходство.
– Но ведь это так и есть, Учитель Готама, если человек побеждает в споре, значит он умнее, ведь так?
– Тот кто и правда умнее, Асваджит, дискутирует не для того, чтобы победить.
– А смысл тогда спорить?!! — по части здравого смысла Коньдыне не было равных.
– Смысл очень даже есть. А заключается он в том, чтобы, сложив вместе два разных понимания одной и той же проблемы, обе стороны освободились от заблуждений, каждая от своих.
– Получается, оба должны проиграть?
– Хватит, бикшу! Как и вы, большинство людей подходят к дискуссии, как будто это бой на мечах. Вместо того, чтобы пытаться понять точку зрения собеседника, они только и ждут, когда он “откроется”. Увидев малейшую неточность или логическую ошибку, они придираются к ней, даже если основная мысль им понятна. Когда человек, растерявшись, ляпает глупость, они с радостью поднимают его на смех и продолжают давить, пока он совсем не запутается. Такие люди твердо стоят на своем, черпая уверенность в своей ограниченности, и победив очередного собеседника нахальством и хитростью, остаются довольны собой. А если они видят, что не могут победить, то, завидуя победителю, начинают нервничать, уводить разговор в сторону, увиливать, врать, переходить на личности, сердиться и, в конце концов, срываются на ругань и оскорбления.
– Во-во! Это точно про Волосатого. Помнишь, как он раскричался последний раз?
– Не стоит об этом, Коньдыня, — Готама явно не хотел вспоминать обстоятельства последнего диспута.
– Кстати, может расскажете, как все случилось? Ведь я тогда не пошел, — это спрашивал еще один из пяти, бикшу по имени Нам, бывший сын брамина, лишенный статуса за связь с девушкой из нижней касты.
– Пожалуй, не стоит, Наман. Смакованье подобных тем стимулирует злобные мысли и возбуждает плохие эмоции.
– Учитель, кувшинка растет на болоте, но не мажется в грязь. Расскажите, пожалуйста, ведь и мне когда-то прийдется дискутировать с трудными оппонентами, — хорошо образованый Нам был умен, хитер и умел вежливо добиваться своего.
– Учитель Готама, можно я расскажу, как ты учил: так, чтобы всем была польза – и тому, кто слушает, и тому, кто рассказывает, и тому, про кого.
– Ладно, Асваджит, попробуй. Только помни: когда рассказываешь, внимательно следи за своим состоянием, не давай уму возбуждаться.
– Хорошо, Учитель Готама, я постараюсь. Слушай, Наман, вот как это было:
Последний диспут с Кашьяпой не был похож на обычный диспут. Нагие Отцы накрыли богатый стол, в честь Макара-Санкранти, праздника середины зимы. Как всегда на Макара, развели огромный костер. Все веселились, плясали, пили асаву и сидх. Мы, конечно, не пили – Учитель Готама еще в первый раз запретил. Сидя в стороне, Кашьяпа и Учитель Готама спокойно наблюдали за происходящим. Они беседовали как старые друзья, без формальностей. С тех пор как Учитель вернулся из последнего Уединения, он решил не давить на Кашьяпу, а учить понемногу, подловив подходящий момент.
Как всегда, говорил, в основном, Кашьяпа. Перечисляя народные праздники, он объяснял происхождение каждого, и раскрывал его связь с тем или иным земледельческим или астрономическим событием. “К сожалению, в наше время” — сокрушался Кашьяпа — “все меньше и меньше людей интересуются этим вопросом. Попомни мои слова, Шакья-путра,” — предсказывал он — “через несколько поколений, люди будут праздновать не по солнцу и луне, а по указу браминов”.
Слово за слово, разговор перешел на традиции и культуру. Кашьяпа увлеченно, но аргументировано, порицал арийскую культуру и обвинял ее в вырождении местных традиций. По его словам получалось, что, с развитием цивилизации, укрупнение городов неизбежно приведет к перемешиванию племен и утере самобытных культур. “Это уже происходит, только никто еще не заметил” — утверждал Кашьяпа. В качестве примера он приводил слияние языков и их поглощение Санскритом. Единственной надеждой человечества, по его словам, были бездомные бикшу, в особенности его Нагие Отцы. “Мы хранители древних традиций,” — хвастался он — “люди будущего это оценят.”
Учитель Готама не соглашался, он говорил, что идеализировать древность глупо, и что традиции нужно оценивать не по их древности, а по их пользе. Он пытался объяснить Кашьяпе, что не все традиции имеет смысл беречь. Взять, например древнюю традицию пить спиртное на праздники, или, например, дреды — традиционную прическу Отцов. Кашьяпа не понимал, при чем тут одно к другому. Учитель Готама попытался пошутить: и то и другое на первый взгляд хорошо, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что в дредах легче заводятся воши, а в пьяном уме — глупые мысли.
Кашьяпа немного обиделся, ведь он весь вечер потягивал сидх, ну а дреды у него, ты сам видел — до самых пят. ”Ты молод и дерзок, сын Шакьев, но я прощаю тебя” — высокомерно заявил Кашьяпа, но Учитель Готама улыбнулся и как ни в чем не бывало продолжал разбирать традиции. Он осудил традиционное деление на касты, традицию приносить в жертву животных, традицию сжигать живую вдову вместе с умершим мужем.
Кашьяпа заметил, что следует отличать бытовые традиции, такие как прически и народные праздники, от ритуальных церемоний, как жертвоприношение и кремация, потому что они служат различным целям. Он подчеркнул, что бытовые традиции нужны для поддержания груповой идентификации, а ритуальные церемонии — для связи с Трансцендентным и спросил, не считает ли Учитель Готама поддержание связи с Трансцендентным бесполезным занятием.
На это Учитель Готама ответил, что от некоторых ритуалов действительно есть польза, например подношения еды духам могут съесть звери или бикшу, но ожидать, что ритуал поможет тебе улучшить карму и достичь счастья — довольно глупо.
Кашьяпа начал сердиться и говорить, что Учитель Готама не понимает важную психологическую функцию ритуалов, на что Учитель ответил, что людей надо поить горьким лекарством Правды, а ритуалы, такие как возлияние масла в священный огонь, он назвал Сомой ложной надежды.
Такой дерзости Кашьяпа, убежденный огнепоклонник, не ожидал. Указывая рукой на веселящихся Отцов, старик сказал:
“Готама, ты видишь этих свободолюбивых людей? Они не хотели быть частью системы; свобода для них превыше всего. Презирая ценности новых времен, они ушли из дома в бездомье! Они не послушали отцов, не испугались браминов, они вообще не признают авторитетов, но меня они слушают, меня уважают, в моем ученьи находят прибежище от страданий. Как ты думаешь, почему? Потому что я даю им надежду! Кто ты такой, чтобы лишать их ее?!”
Учитель Готама смело ответил: “Хватит, Кашьяпа! Ты кормишь своих бикшу обманом и ложной надеждой. Живя как собаки и поливая маслом огонь, вы не достигнете лучшей жизни. Тот, кто живет как собака, в следующей жизни разве что станет собакой. Тот, кто, никак не стараясь, надеется на спасение в следующей жизни, похож на того, кто, бросив камень в воду, читает молитву, надеясь, что камень всплывет. Эти наивные бикшу верят тебе потому, что ты говоришь логично и уверен в себе, а они не знают, где правда, где ложь, и не могут проверить тебя.”
Разговор и до этого шел на повышеных тонах, но сейчас обстановка накалилась до предела. Не в силах сдерживать эмоции, Кашьяпа вскочил:
“Это ты наивный глупец, Шакья-путра! У тебя пока только пять учеников, а у меня их было наверно пять сотен. Когда поживешь с мое, и выучишь много разных людей, тогда ты вспомнишь наш разговор и поймешь, что зря пытался прыгнуть выше головы!”
Учитель Готама не отступал: “Послушай, Кашьяпа! Я всего за шесть лет прошел Путь и обрел Плод, а ты хоть и вышел раньше, но так и блуждаешь в потемках!”
– И тут Кашьяпа как заорет: “Заткнись, молокосос! Я архат!” А Готама ему в ответ тоже ка-а-ак заорет: ”Ты не архат, Кашьяпа! Ты даже не идешь по пути к архатству! Ты даже не знаешь где вход на путь к архатству! Ты даже не знаешь у кого спросить, где вход на путь к архатству!”
– Тихо, тихо Коньдыня, что ж ты так возбудился. Спасибо, Асваджит, ты хорошо рассказывал, пока Коньдыня не перебил.
– Учитель, ты правда накричал на Кашьяпу? Зачем?!
– Как правило, Наман, огонь побеждается водой. Но бывают редкие случаи, когда огонь можно победить только огнем.
Продолжение следует…
Недавно друг (не-буддист) спросил меня, каким практическим методам управления эмоциями учил Будда. Естественно, все понимают, что лучшее лекарство — это профилактика. Но иногда эмоцию не получается предотвратить заранее. Можно ли что-то сделать уже после того, как эмоция возникла? В этом посте я постараюсь ответить на этот вопрос.
Своевременная реакция
Во-первых, чем скорее эмоцию распознать и начать с ней бороться, тем лучше. Не только по тому, что под опьяняющим воздействием эмоции можно легко наломать дров, а еще и потому что в начале эмоцию легче побороть. Ведь большинство эмоций (кроме резкого испуга) развиваются постепенно. Конечно, слабую эмоцию трудно распознать, особенно нетренированому человеку. Однако, к моменту когда эмоция стала сильной, способность к рациональному мышлению вообще вырубается. Исходя из этого становится понятно, что эмоцию легче победить, не дав ей толком взлететь и расправить крылья, чем пытаться укротить разбушевавшуюся бурю.
Две разновидности эмоций
В целом, эмоции делятся на две категории, различающиеся возникновением, развитием, и, соответственно, методами борьбы.
Кратковременные эмоции возникают из неожиданых сюрпризов, когда реальность внезапно и резко отказывается соответствовать нашим ожиданиям (планам, представлениям). Такие эмоции рождаются за считаные секунды, и обычно пропадают через несколько минут, если конечно наши действия под влиянием эмоции не ухудшили ситуацию приведя к новым проблемам и новым, производным, эмоциям.
Долговременные эмоции формируются и развиваются медленнее, от десятков минут до многих часов и иногда даже дней. Такие эмоции появляются не из сюрпризов, а от методичного (и часто безконтрольного) “само-накручивания”.
Техники погашения эмоций на ранней фазе появления
Кратковременню эмоцию легче всего погасить, если в первые 2-3 секунды ее развития напомнить себе о непредсказуемости и переменчивости мира, и в срочном порядке осознанно отказаться от планов, которые нарушились из-за сюрприза приведшего к возникновению эмоции. Т.е. нужно буквально сказать себе “ничего страшного, планы меняются, в театр мы сегодня не идем, невелика потеря, никто от этого не умирал” или что-то в этом роде.
Долговременную эмоцию легче всего погасить, если в начале ее формирования (первые несколько десятков минут) перестать думать мысли приводящие к ее усиливанию и развитию, и просто перевести мысли на другую тему, т.е. отвлечься.
Как видно, в обоих случаях для погашения эмоции нужно найти и разрушить психологическую структуру, которую буддисты называют “зацепка” (санскр. ”упадана“). Поэтому эта техника так и называется “упадана-ниродха” — или “разрушение зацепки”.
Техники борьбы с эмоциями в активной фазе
Если эмоция вступила в активную фазу, то самое главное — это не пытаться ее игнорировать, думая что она как-нибудь “сама пройдет”. Не стоит пытаться бороться с эмоцией “на фоне”, продолжая “на поверхности” делать вид что все ОК. Активная эмоция, как сильный магнит — сбивает с настройки все приборы. Человек под влиянием эмоции думает, что он действует как всегда, адекватно, в то время как на самом деле его речь, моторика, мимика, логическое мышление, ассоциативная память — начинают конкретно глючить. Действовать под эмоцией — это как переходить ручей по камням под рюкзаком. Инерция увеличивается, один неверный шаг — баланс теряется, и все остальные шаги уже по колено в воде. Так и с эмоцией — одна ошибка порождает другую.
Поэтому, лучше всего остановиться, признать эмоцию, повернуться к ней лицом и хорошенько рассмотреть. Для работы с долговременной эмоцией лучше всего сесть в спокойном месте, где тебя никто не может потревожить. В случае кратковременной эмоции “боевые условия” обычно не дают времени на посиделки — тогда достаточно просто распрямиться, встать ровно и постоять пару секунд.
Традиционно в Буддизме, работа с эмоцией делится на две техники: аналитическую (“саматха”) и соматическую (“випашьяна”). По правилам, сначала выполняется саматха, а потом випашьяна. Однако, в случае кратковременной эмоции, когда на всю работу есть всего две-три секунды, выбирается одна из двух. Начинающим рекомендуется пользоваться саматхой, потому что ее легче освоить, а продвинутые буддисты обычно предпочитают более мощную випашьяну. Плюс, между саматхой и випашьяной есть две техники анапана-сати и кайягата-сати, которые можно было бы причислить к обоим. Рассмотрим все четыре по очереди.
Саматха
Техника саматхи основана на отвлечении ума от вызывающих эмоцию мыслей, с помощью концентрации на другой мысли. Обычно выбирается мысль противоположная по знаку той которая вызвала эмоцию. Раздражение лечится мыслями о любви, сомнения в себе — самовосхвалением, перевозбуждение — мыслями о смерти; я думаю идея понятна. Саматха может быть эффективной только при полном переключении сознания на новую тему, поэтому успех зависит только от уровня честности и силы воли — противоядие нужно думать на 100% серьезно и ни в коем случае не думать о породившей эмоцию проблеме до тех пор пока эмоция не будет остановлена.
Анапана-сати
Следующая техника работы с эмоцией, промежуточная между Саматхой и Випашьяной, называется “работа с дыханием”, или “анапана-сати”.
Связь дыхания с эмоциями известна давно. Спокойный человек дышит глубоко и размерено, а эмоция обычно сопровождается частым, прерывистым, или подавленым дыханием, иногда даже всхлипываниями, как в случае плачущего ребенка. Во время сильной эмоции низ живота и диафрагма блокируются, и дыхание производится за счет поднятия/опускания грудной клетки. Грудная клетка полностью не опускается, т.е. не производится полный выдох. Часть воздуха как бы постоянно находится в резерве, на случай экстремального положения.
Для преодоления эмоции нужно заметить эти симптомы и нормализовать дыхание. Нормальное дыхание производится диафрагмой при опущеной грудной клетке — воздух засасывается в легкие низом живота, как грушей.
Кайягата-сати
Следующая техника называется “кайягата-сати” или работа с телом.
Наблюдая за собой в середине эмоции, мы видим своё внутреннее состояние. Мы можем заметить своё закрученное (трясущееся, напряжённое) тело, свой скачущий словно невоспитанная собака ум. Наблюдение за телом помогает рассмотреть то, что мы обычно игнорируем — свои ощущения, своё общее состояние.
Далее мы расслабляем тело, распрямляем грудную клетку, выпячиваем живот, опускаем плечи, поднимаем голову, раскручиваем ноги, перестаём теребить руками, улыбаемся.
Когда тело приведено в порядок, мы наконец можем абстрагироваться от самой ситуации, и подумать: “всё что со мной сейчас происходит — это всего лишь мысль, колебание нейронов в мозгу. Вот она прошла и закончилась, как надпись на воде пропала.”
Випашьяна
Самая продвинутая техника, випашьяна, основана на непосредственной работе с подсознанием через соматическую проекцию эмоции.
Для этого нужно абстрагироваться от проблемы породившей эмоцию, и сосредоточиться на псевдо-физическом (“соматическом”) ощущении эмоции. Большинство эмоций ощущаются как проекции на карту тела, т.е. как специфическая ноющая боль в груди, в районе лба или глазных яблок, в ладонях и венах рук, в нижней части живота, или даже в промежности.
Все знают выражения: “душа болит”, “жаба давит”, (по-украински) “хочэться, аж кортыть”, “комок в горле”, и т.д. Есть даже специальное украинское слово “соняшныця” означающее острую боль в районе солнечного сплетения, вызваемую сильным внутренним конфликтом. Подавленность, раздражительность, раскаянье, надежда, восторг, смех — каждая эмоция сопровождается характерным субъективным, почти физическим, ощущением в теле.
Так вот, вместо того чтобы снова и снова продумывать навязчивые мысли и пытаться их “порешать”, нужно перестать обдумывать ситуацию вызывающую патологическую реакцию, а просто “увидеть” (нащупать?) эмоцию как некое облако психической энергии. С этим облаком нужно войти в контакт и разрушить его.
Никакой фантастики — “рассматривая” и “нащупывая” этот виртуальный комок мы на самом деле устанавливаем соединение между сознанием и глубинными слоями мозга, доставшимися нам в наследство от животных. Эти “подсознательные” слои отвечают за жизнедеятельность организма (давление, температуту тела, сердцебиение, уровень кислорода в крови, мышечный тонус и т.д.) а соматические проекции (=эмоции) — это побочный результат их, не всегда правильных, но всегда честных и быстрых, вычислений.
Субъективно, соматическая проекция всегда имеет квази-физические характеристики — положение относительно тела, форму, размеры, границы, вязкость, и даже вкус. Эти характеристики разнятся от эмоции к эмоции и от человека к человеку. Одни эмоции могут ощущаться как кислое продолговатое облако висящее впереди и чуть слева от лба, другие как железная стена сзади левого локтя, третьи — как небольшой спазмирующий ком в районе пупка, и так далее.
Когда размеры и границы соматической проекции “нащупаны”, т.е. соединение с соответствующей зоной мозга установлено, эмоция становится подвластной сознательному контролю — ее можно просто “распустить”.
Иногда, если эмоция сильная, и не хочет распускаться, может помочь поглаживание той части тела, на которую она спроецирована — живота, лба, солнечного сплетения. Если соматическая проекция как бы “висит” на некотором расстоянии от тела, ее можно расслабить щекоча или поглаживая воздух в соответствующем месте. Эмоции “сидящие” в груди и животе хорошо поддаются выпячиванию и постукиванию.
Конец
Пора закругляться, основное вроде все написал, да и поздно уже, спать пора. Желаю успехов в преодолении эмоций!
Попросив учеников по очереди носить ему подаяние, Готама на целый месяц погрузился в раздумья. Задача предстояла серьезная: проанализировать место и роль Татхагаты в мире, определить какие из аксиом соответствуют объективным факторам, а какие приводят к нетаковости, и, заменив неверные элементы, сконструировать новую модель, более точно соответствующую реальности.
После продолжительного периода общения с людьми, думать на абстрактные темы было трудно. Взбудораженый оживленными разговорами ум метался туда-сюда, не желая видеть тонкости. Готама, порвавший было с медитацией из несогласия с декларируемой целью (достижением какого-либо статического состояния сознания), вынужден был признать ее практическую необходимость.
В начале он медитировал по методу Арады Каламы — терпеливо опустошая ум от эмоций и мыслей. Когда ум немного успокоился и в голове прояснилось, Готама заметил в себе две негативных эмоции: сомнение и неприязнь. К счастью, он знал что с ними делать: дальнейшая медитация Готамы была ближе к методу Удраки — теперь, когда он видел конкретные мысле-вирусы, он мог использовать конкретные противоядия.
Сомнения в себе Готама борол перепросматривая свои достижения: как он прозрел в сущность обсессий, как увидел трансформацию мыслей и действий в судьбах поколений людей, как спасся от смерти, как перестал наивно верить эмоциям, и многое другое. Неприязнь к миру Готама компенсировал генерируя в себе любовь ко всем людям, милосердие, соучастие, и подобные чувства.
Как всегда, медитация помогла. Когда ум успокоился, Готама смог перейти ко второй части медитации — аналитической.
Разложив свою точку зрения на отдельные элементы, Готама выделил две неправильные предпосылки: Во-первых, он наивно думал, что если его Пробуждение истинно, то люди примут его “на ура” и легко увидят смысл объяснений; и наоборот, раз люди не понимают, а, наоборот, агрессивно отстаивают свои предрассудки, значит с его Пробуждением что-то не так. Во-вторых, он ошибочно верил, что Пробужденный никогда не испытывает эмоций, а испытывающий эмоции, соответственно — не пробужден.
Пробуждение безмятежность
“Получается, я был зацеплен за безмятежность, и находил в ней комфорт и удовольствие! Но безмятежность обусловлена множеством факторов, а значит не может продлиться вечно. Отождествляя безмятежность с Пробуждением, я хотел отделиться, изолироваться от всего мира, так чтобы даже законы природы перестали действовать на меня. Думая, что полностью Пробудился, на самом деле я исповедовал тонкую форму эгоизма!
Но в этом изменчивом море энергий нет и не может быть стабильных сущностей: Татхагата сегодня не тот же самый, что Татхагата вчера. Каждый день человек меняется: под влиянием событий, обстоятельств, разговоров с другими людьми. И если Татхагата участвует в деятельности приводящей к возникновенью эмоций — эмоции будут возникать. С кем поведешься — от того и наберешься, даже если ты Татхагата!
Мысли тоже работают по этому принципу. Допустим, сначала Татхагата думает: “не научить ли этого человека правильной Дхарме”. Но когда человек начинает спорить, острить, делать провоцирующие заявления, то совершенно естественно, что иногда, превоначальный импульс помочь человеку может смениться чем-то другим.
Таким образом, получится ли у Татхагаты помочь человеку, зависит не только от него, но и от человека. А люди не виноваты в своей ограниченности. Характер и способности человека определяются обстоятельствами — удачными или неудачными. Да, некоторые люди, по независящим от них причинам, глупы и полны пороков, но есть и порядочные, умные люди. Поэтому не всех будет тяжело учить, есть и такие которые быстро поймут.
Пробуждение как путь
Хорошо еще, что многие бикшу, такие как пятеро моих, стремятся к Освобождению, приучены отказываться от мирских удовольствий, и знакомы с работой ума по практике медитации. Потому что, если человек неподготовлен, у него просто не будет тех дорожек в уме, по которым Татхагата мог бы провести его к Пробуждению, не будет таких мыслей, из которых можно составить Картинку. Вот взять, например, обычного семейного человека: тот так и вовсе не оценит важность Пробуждения, потому что ничего не знает о механизмах работы ума, о множественности точек зрения, о формировании дискомфорта, о роли обсессий.
Поэтому, с каждым нужно говорить на его языке, используя знакомые образы и понятия. Но станет ли человек слушать, и поймет ли хоть что-нибудь, если, как было с Кашьяпой, его ум будет полон мыслей, желаний, страхов, обид? Значит, начинать следует с укрощения ума, с самодисциплины. Совершенствуясь в дисциплине, ученик отучится от привычки самооправдания и привыкнет к бескомпромисной саморефлексии. По мере того как ум будет успокаиваться, а способность к саморефлексии возрастать, человек будет постепенно избавляться от иллюзий и вызваного ими дискомфорта.
Конечно это постепенный процесс — ведь даже Татхагате понадобилось время, даже он до недавнего времени цеплялся за иллюзию — иллюзию стабильной безмятежности. Но теперь он сделал этот последний шаг — четвертый шаг Татхагаты:
1. Поняв, что погоня за призрачными огоньками достижений не доставляет стабильной радости, а, наоборот, приводит к душевному дискомфорту, Татхагата перестал гоняться, и научился генерировать радость самостоятельно — с помощью логики и рассуждений,
2. Приучив ум к состоянию радости, он вошел и остался в состоянии стабильной радости, без помощи логики и рассуждений,
3. С успокоением радости, он научился пребывать в состоянии спокойной безмятежности, и, наконец,
4. Перестав цепляться за безмятежность, как раньше он перестал цепляться за радость, он достиг Полного Пробуждения.”
* * *
По истечении четырех недель, Готама вернулся в мир спокойным и энергичным. “Вот это другое дело!” — говорил он себе. “А то, придумал еще, пробудить человека за один разговор — еще бы досада не взяла! Надо смотреть на вещи реалистично: Пробуждение — это путь, провести которым ученика, если правильно подойти к вопросу, займет несколько месяцев, максимум год.”
К сожалению, у нас не осталось сколько-нибудь достоверных свидетельств о содержании дебатов Готамы с Кашьяпой, а придумывать небылицы я не мастак — как известно, барон Мюнхаузен всегда говорит только правду! 
Если бы разговор сохранился, я бы так и сказал, но раз ничего не осталось, то зачем же мне врать-то? Лучше поговорим о том, что нам более-менее точно известно. А известно нам вот что:
Первый диспут с Кашьяпой не был последним. Готама снова и снова приходил в лагерь Нагих Отцов, но какие бы метафоры он ни использовал, как бы ни раскручивал логические цепочки, он никак не мог достучаться до сердца самоуверенного старика, и это его расстраивало.
Сомнения в своей просветленности
Готама даже стал сомневаться, действительно ли его Пробуждение такое уж полное и настолько окончательное, как он считал. Ведь он полагал, что его Виденье универсально, что он способен проследить ход мыслей любого человека, вычислить предпосылки и вскрыть заблуждения, да так, что человек сразу поймет и согласится с его правотой. Кроме того, раньше он думал, что избавившись от иллюзии “я”, он вырвал корень нетаковости и полностью уничтожил причину эмоций.
Однако, пообщавшись с людьми, Готама обнаружил, что, во-первых, не каждый человек правильно понимает его объяснения, и во-вторых, что он, “Татхагата”, все еще подвержен эмоциям. Конечно, в отличие от обычных людей, вроде нас с вами, эти не были сильные, направленые на собеседника эмоции, типа злости или раздражения. Но даже такая мирная эмоция, как легкое чувство досады, насторожила Готаму. Он попытался проанализировать чувства и выйти на источник дискомфорта, но чем больше он рассуждал, тем хуже ему становилось:
Точка зрения ученика и тяжелая ноша учителя
“В моем случае, много звезд сложилось удачно: обстоятельства рождения, родители, воспитание, врожденный характер, знакомства с людьми, встречи с учителями, трудный путь стремлений, обсессий, аскезы. Но может ли другой человек, не повторяя мой путь, только на основании объяснений, достигнуть такого же Понимания? Уж слишком оно неочевидное, слишком тонкое, слишком глубокое…
Обычный человек легко поймет только то, что соответствует его представленьям о мире, а то, что идет вразрез с общепринятыми понятиями, может принять только редкий мудрец, готовый отбросить свои предрассудки. Но большинство людей не готовы к многогранному Виденью, им нравится их “единственно верная” точка зрения, они видят все сквозь призму своих заблуждений, для них это кирпичики, из которых сложен их мир.
Разве может такой человек понять принцип-взаимопостулирования-категории-и-дополнения, а тем более, увидеть его в действии в самом себе? Разве может тот, кто мечтает о счастье, понять, что желание всегда возникает одновременно с дискомфортом? Разве может тот, кто дорожит своей жизнью, увидеть, как иллюзия “я” и иллюзия смерти порождают друг друга? Тот, кто считает, что люди плохие и злые, кто привык относиться к другим с подозрительностью и недоверием, вряд ли поймет, что именно такое отношение и порождает проблемы! Тот, кто привык во всем обвинять Неправильный Мир, вряд ли поймет, что измениться должен он сам!
Я, конечно, могу и дальше пытаться учить их, но раз большинство людей не смогут сразу увидеть, раз мои попытки будут снова и снова заканчиваться неудачей, никуда не денешься — будет возникать неприятное чувство досады.”
Все не так просто
Получалось, его Освобождение не было нерушимым — ведь какое это Освобождение, если он не мог контролировать чувства! Но как можно избежать появления негативных эмоций, если твоя цель — изменить мир — идет вразрез с реальностью Всемирного Заблуждения? Ведь закон взаимовозникновения цели и нетаковости еще никто не отменял! “Как я могу помочь этим людям, если я всего лишь такая же щепка в этом бушующем море? Вернее, если я — Море, как может помочь людям эта маленькая пробужденная капля?!”
Только теперь он, наконец, увидел настоящие масштабы Проблемы. Как беззаботный человек, гуляя по лесу слышит шелест и, поднимая глаза, видит, что на встречу ему выходит огромный бешеный слон, так и Готама услышал шелест досады, и подняв глаза, увидел Сансару во весь ее чудовищный рост.
* * *
Попросив учеников по очереди носить ему подаяние, Готама на целый месяц погрузился в раздумья. Задача предстояла серьезная: проанализировать место и роль Татхагаты в мире, определить какие из аксиом соответствуют объективным факторам, а какие приводят к нетаковости, и, заменив неверные элементы, сконструировать новую модель, более точно соответствующую реальности.
На севере Индии, в долине реки Ганг, сезон дождей длится три месяца, с июля по сентябрь. Первые несколько недель после Дождей, почва чадит зловонными испарениями, а количество инфекционных заболеваний увеличивается на порядок. Только к середине октября, земля начинает просыхать, непроходимые болота превращаются в дороги, а реки снова становятся прозрачными…
В начале ноября, шестеро бикшу покинули насиженые места и выступили в сторону столицы. Шесть лет назад, в Раджагрихе, молодой Сидарт попал в ловушку собственной гордости. В присутствии царя Бимбисары, он поклялся стать бикшу и показать царю путь к Свободе и Бессмертию. Теперь он шел выполнять обещание.
Из Варанаси в Раджагриху прямой дороги не было. До Гайи караваны ходили по В.К.П. (продолжавшемуся до самой дельты Ганга), а там сворачивали с хорошей дороги на “коровьи тропы”, идущие в сторону столицы. Продвигались медленно — приходилось вступать в философские споры с каждым встреченым бикшу. Раньше, когда Готама ходил один, он мог легко пройти незамеченым, не утруждая себя ненужными знакомствами. Но теперь он шел с учениками, уважением которых пренебрегать было нельзя, а поторапливать было бы глупо.
Как всегда, проходя через Гайю, остановились на Гайской Купели. Место было благодатное и популярное среди бикшу всех мастей. Здесь, на берегу Нераньжары, были устроены специальные ступени, спускающиеся прямо в воду. На них люди из окрестных деревень стирались, совершали ритуальные омовения, тут же рядом сжигали мертвых. Легкий доступ к толпам гарантировал подаяние.
После долгой изоляции, Готама с удивлением обнаружил себя в пучине человеческих страстей. Почти два года, его круг общения был ограничен пятью товарищами. Теперь ему приходилось ежедневно сталкиваться с новыми, самыми разными, людьми. Поначалу, ему даже нравилось это занятие. Не то чтобы он наслаждался общением, нет, его ум по прежнему тяготел к безмятежности уединения, но в спорах с людьми он находил какое-то странное отрешенное удовольствие шахматиста. Тысячекратно обсуждая одни и те же, в сущности, темы, Готама запоминал основные дорожки, развилки, труднопроходимые места внутренней географии. С каждым следующим собеседником его метафоры становились более живыми, а логика — все неумолимее.
В бесконечных знакомствах и разговорах прошел месяц, как-то незаметно наступил декабрь. По вечерам в низинках стояли туманы, начало холодать. Ну как холодать — днем на солнце было тепло, и даже ночью вода не замерзала, но спать на голой земле было холодно, приходилось зарываться в листья.
* * *
В получасе ходьбы от Купели стояли лагерем Нагие Отцы, неофициальным королем которых был некий бикшу по фамилии Кашьяпа, по кличке “Волосатый”. В отличие от современных “нага-бабуджи”, Нагие Отцы древности редко ходили собственно голыми, особенно зимой. Их название символизировало идеологическую позицию: принципиальный отказ использовать продукты цивилизации. Чтобы прикрыть наготу и защититься от стихий,
